Тем временем Кенни снова сосредоточил внимание на Хэле.
— Старик знает, что ты вернулся. Он хочет видеть тебя немедленно. Полагаю, ты собираешься объяснить ему, как провалил очередное поручение.
Повисла пауза. Хэл явно обдумывал несколько вариантов ответа, но потом, судя по всему, от всех отказался. Наконец он произнес:
— Я зайду к нему.
— Да, кстати, задержись вечером у моей комнаты. У меня там завелось несколько мух. Я приберегал их на случай, если тебе захочется перекусить. — Кенни снова обернулся к девушкам, поклонился и нахлобучил шляпу. — Удачного дня, барышни.
— Удачного дня, ваше высочество.
Кэролайн завороженно уставилась ему вслед. Когда она наконец обернулась, то обнаружила, что Хэл уехал вперед. Девушки поспешили за ним.
— Ты видела его, видела, как он на меня смотрел? — зашептала Кэролайн Эмили. — Разве он не великолепен?
— По-моему, просто хам, — отозвалась дочь волшебницы. — Почему он так гнусно обращается с собственным братом?
— А видела, как он одевается? Разве не блеск? — продолжала Кэролайн. — Почему Хэл так не одевается?
Они обе посмотрели на Хэла, одетого в простую полотняную рубаху.
— По-моему, он выглядит отлично, — заявила Эмили. — Большинство парней не придают значения нарядам.
— Принц Кенни такой высокий, — не унималась Кэролайн. — По меньшей мере шести футов ростом. А какие у него красивые волосы.
— У Хэла волосы не… парни не придают значения нарядам.
Тем временем Хэл подъехал к высокой каменной стене, соскочил на землю и передал коня груму. Появились еще конюшие и помогли спешиться дамам. Пока спутницы принца к этому привыкали, из множества дверей высыпали слуги, сняли с коней багаж и исчезли, унеся поклажу внутрь. Девушки проводили их встревоженными взглядами, хотя ни та, ни другая не хотела первой показать озабоченность. Хэл успокаивающе махнул рукой.
— Они подготовят для вас комнаты и сумки поставят туда.
— Спасибо, — выдохнула Кэролайн.
Принц не спеша направился к двери, на первый взгляд ничем не отличающейся от остальных, только по бокам от нее стояла стража. Он переговорил с одним из стражников, который открыл ему дверь. Оттуда мгновенно выступил плотный человек в официальном черном сюртуке, поклонился Хэлу и произнес:
— Его величество хотел бы видеть вас, сир.
— Не сомневаюсь, Генри, — отозвался принц. — Я зайду к нему после обеда.
— Его величество желает видеть вас немедленно, сир, — сказал человек твердым голосом.
— Обед, — столь же твердо ответил Хэл. — Мои гости еще не ели.
— Его величество весьма обеспокоен…
— Значит, чем быстрей нас покормят, тем лучше. Потому что чем скорее мои гости смогут поесть, Генри, тем скорее я навещу отца.
— На самом деле я не так уж голодна, — заявила Кэролайн.
— Я тоже могу подождать, — поддакнула Эмили.
Генри одарил их легкой улыбкой. Хэл пожал плечами:
— Ладно, тогда пошли.
Девушки последовали за ним сквозь маленькую дверь в широкий коридор. Стены украшали изысканные картины и зеркала в резных золоченых рамах. Везде сновали служанки в форменных платьях, вытирая и полируя, и каждый раз, когда троица подходила к очередной двери, кто-нибудь открывал ее перед ними. Хэл вел девушек по длинному коридору, потом по следующему длинному коридору, минуя бессчетные вестибюли, где, сидя на обитых бархатом стульях, переговаривались между собой придворные.
— У вас уйма слуг, — заметила Кэролайн.
— Слишком много. Мы могли бы обойтись и половиной.
— Мы идем в тронный зал?
— Не совсем. Папа сейчас не занят рассмотрением петиций, значит, не сидит на троне. У него есть частный кабинет. Туда-то я и направляюсь.
— А нам что делать?
— Ничего. Подождите здесь. Я всего на минутку.
Принц ненадолго задержался в секретарской и переговорил с несколькими клерками. Быстро снарядили посыльного в «Бык и Барсук» с платой за меч и за ночлег. Затем Хэл привел Кэролайн и Эмили в небольшую приемную, где стоял диванчик, на котором девушки смогли уместиться, только сидя вплотную друг к другу. Сам он прошел к дальней стене комнатки, где виднелась дверка, выкрашенная под цвет обоев. Кэролайн и Эмили ни за что не заметили бы ее, не окажись она приоткрыта. Хэл подождал, пока девушки устроятся, толкнул дверь и исчез за ней.
Он очутился в длинном узком кабинете, почти коридоре. Принц стоял в темноте; маленькие окна в дальнем конце помещения освещали отцовский письменный стол. Вдоль стен тянулись высокие книжные стеллажи, отчего комната казалась еще темнее. Кабинет был задуман так, чтобы посетителю казалось, будто он погружается все глубже в сумрак, а затем выныривает перед окутанным мистическим светом королем. Хэл всегда считал этот трюк глупым. Он гадал, произвела ли обстановка ожидаемое впечатление хоть на одного лорда или аристократа, посещавших отца, и каждый раз с трудом подавлял желание скинуть по пути несколько книг с полок. Просто из желания разрушить мрачную атмосферу.
Он отбросил эту мысль, сочтя ее слишком ребяческой, и приблизился к отцовскому столу. Лучи света играли на седой голове монарха, одетого в камзол глубокого синего цвета. Его величество обмакнул перо в чернильницу и продолжал писать. Сбоку лежала небольшая стопка книг. Принц молча ждал. Он знал, что заставить людей стоять перед твоим столом — это способ показать свою власть, а еще он знал, что у двух стульев по бокам слегка спилены ножки. Ровно настолько, чтобы любой, севший на такой стул, смотрел на короля снизу вверх. Хэл недоумевал, кто первым додумался до таких глупостей. Он продолжал стоять. У принца не было настроения ругаться, а многолетний опыт научил его, что единственный способ избежать склоки с отцом — вообще с ним не разговаривать.